Глава 12. Кот в сапогах

— Выглядит удивительно обычно, — констатировал Ингвар, оглядев поезд. — Паровозы, конечно, не вершина технологий, но на них всегда можно положиться в трудное время.

Локомотив посвистывает паром на расчищенных рельсах, вагоны курятся дымками угольных печек, в них по одному заводят растерянных, замотанных в тёплую одежду людей с узлами и мешками багажа.

— Вас разместили в командном вагоне, — рассказывает Неман, перетаптываясь на снегу в стильном, но слишком лёгком пальто и тонких ботиночках. — Там просторные двухместные купе, туалеты и даже душ. Можете жить, сколько вам надо, потом его займёт руководство нового анклава. Очень надеюсь, что вы оперативно запустите излучатель.

— Что-то ваша трудармия не горит энтузиазмом, — сказал Ингвар, глядя, как запихивают в вагоны вяло сопротивляющихся людей.

— Поэтому излучатель — самое важное. Вот увидите, всё сразу изменится! Ладно, побежал, холодно. Приятной поездки, я на вас очень рассчитываю.

Неман пожал всем руки и удалился решительной, хотя и слегка торопливой походкой лидера.

— Ишь ты, деловая колбаса, — прокомментировал Ингвар. — Сам-то небось не поедет.

— Вы вечно всем недовольны, — попенял ему Деян. — Смотрите, вагоны отапливаются, в каждом своя печка и бойлер с горячей водой, вот вагон с углем для них, вот вагон с кашей. Люди будут жить в условиях не хуже, чем сейчас, но с надеждой на будущее!

— Надо же, как заговорил! А ведь ещё два дня тому ты был категорически против создания нового анклава.

— Я? — искренне удивился Деян. — Почему?

— Потому что хотел развернуть излучатель к Убежищу, подключить его через ретранслятор и сидеть там как мышь в норе.

— Но это же нерационально! — горячо возразил парень. — Большая часть энергии рассеется впустую, а ретранслятор сможет поддерживать активность нескольких десятков человек. Он не рассчитан на большие группы. В то время как в анклаве это будут сотни! Гораздо логичнее, если община из тоннеля переселится к излучателю. Малые группы бесперспективны.

— Когда тебе это же сказал Неман, ты чуть не обкакался от возмущения.

— Какие глупости! — отмахнулся Деян. — Я что, по-вашему, дурачок какой-то? Неман всё делает совершенно правильно, помочь ему — долг каждого разумного человека!

— То есть ты правда не помнишь?

— Не помню чего?

— Ладно, проехали.

— Вот так это и работает, — сказал мрачно Драган. — Мы просто обязаны были бороться!

— За нашу и вашу свободу?

— А что в этом смешного?

— Последствия, — Ингвар обвёл рукой заснеженный руины вокруг. — Свободы хоть жопой жуй, но что-то никто не рад.

— Мы стремились не к этому!

— Вы-то да, но те, кто стоял за вами? За такими, как вы, всегда кто-то стоит… Ладно, чего уж теперь, пойдёмте в вагон. И правда, холодно как-то.

***

— Отличное купе, — Ингвар похлопал рукой по застеленной полке, — прямо целый гостиничный номер. Койки широкие, есть свой санузел. Мы с тобой прям вип-персоны. Жаль, что нельзя вот так доехать, куда нам надо. Кстати, куда нам надо?

Лиарна, скинув ботинки, забралась с ногами на полку и села, обняв колени. Показала рукой «волосы», ткнула пальцем в белую наволочку.

— Значит, планы не меняются. Это хорошо. Или нет, не знаю. Ты думаешь, мы всё порешаем в Убежище, и тащиться за семь вёрст киселя хлебать будет уже не надо?

Пожатие плечами.

— Не знаешь? Ну, если шанс есть, надо хотя бы попробовать. Если верить Драгану, его секретный объект хрен аж знает где, а до Убежища мы прямо на поезде и доедем, туда как раз дорогу чистят, чтобы тамошнюю общину вывезти. Неман обещал, что нас подбросят после того, как парнишка излучатель запустит, конечно. Видала, как ему память-то обнулило? Пугают меня эти штуки. Ты уверена, что хочешь засунуть туда свою башку?

Пожатие плечами. Кивок.

— Не уверена, но засунешь. Понятно. Другого от тебя и не ждал, ты упрямая. А почему это настолько твоё дело? Я со слов белобрысой понял, что у вас там целая организация. Почему тогда кавалерия не прискачет?

Лиарна скрестила перед собой руки закрывающим жестом, потом развела ими, показывая отсутствие.

— Что-то пошло не так? Организационные трудности?

Девушка, привстав, похлопала себя по ягодице.

— В смысле, полная жопа?

Кивок. Ткнула в себя пальцем, показала палец.

— Осталась одна?

Кивок.

— То есть это уже не служебные обязанности, а личное?

Неопределённый жест рукой. Развела руки, покрутила ими, ткнула пальцем за окно, снова похлопала по ягодице.

— Кругом полная жопа, а ты крайняя? И почему ты?

Постучала пальцем по металлическому диску за ухом.

— Интерфейс, типа, подходящий?

Кивок.

— Ладно, надо, так надо. Но в одном, Лысая Башка, ты не права.

Вопросительно поднятые брови.

— Ты не одна. Я с тобой прогуляюсь. В детстве, начитавшись сказок, решил, что однажды стану героем и спасу мир. Потом прошло, конечно, но если шанс сам идёт в руки…

Кивок, поднятый вверх большой палец.

— Давай тогда обустраиваться. Ехать тут всего ничего, но пока ещё всех погрузят, да и там сколько-то времени займёт. Думаю, мы тут на пару дней точно застряли. Но это даже неплохо — тепло, кормят, удобства под рукой. Это вам не под кустом на морозе… Чем займёмся?

Изображает говорящий рот, потом палец показывает на Ингвара и руки складываются в просящий жест.

— Что, сказку, что ли, опять?

Интенсивное кивание, умоляющее лицо, жалобные глаза.

— Тебя Пацан дурному научил, — засмеялся Ингвар. — Ну ладно, сказку, так сказку. Слушай…

***

— Итак, сказка про кота в сапогах. Что ты бровями изображаешь? Ну да, в сапогах. Так-то понятно, что коту и одного сапога много, и он туда разве что нассать может, но это же сказка, принимаем как есть. В общем, завязка следующая: помирает некий мельник, то есть товарищ по сельским меркам состоятельный. От чего помирает, неважно, может, от пьянства, а может, время его пришло. У этого мелкого представителя сферы услуг три сына, но наследуют они при этом отнюдь не в равных долях. Тогда вообще было в обычае отдавать имущество старшему, чтобы, значит, не дробить хозяйство. С одной стороны, это рационально — как ты мельницу ту поделишь? С другой, взаимной братской любви это не сильно способствует, и частенько старшим оставался последний выживший, а не первый родившийся. В общем, старший получил в наследство мельницу, то есть, считай, всё. Среднему достался осёл, на котором он, надо полагать, и свалил в закат, подавшись в разбойники, в ландскнехты или в бродячие менестрели, что в те времена было приблизительно равноценно. Обычная судьба нестарших сыновей — пополнять пассионарную прослойку свободного рынка труда. Младшему даже осла не хватило, пришлось удовольствоваться котом. Это не тянет на наследство, думаю, парня просто вышибли пинком под зад, а котик к нему сам прибился. Коты вообще твари самостоятельные и именно они выбирают себе хозяев, что бы те себе ни думали. То, что кот в выборе между мельницей, где мышей хоть обтрескайся, и неимущим бездельником предпочёл последнего, говорит о том, что парнишка был по-настоящему котоугоден, то есть имел среди кошачьего сообщества репутацию человека, умеющего правильно чесать за ухом, а также не пренебрегающего обязанностями по кормлению. Коты в таких вещах разбираются, и настоящие кошатники у них все на учёте. Если ты истинно почитаешь кота своего, то всяко не останешься без оного. Сам не поймёшь как, а уже вот он, у плошки своей трётся. В общем, пошли младший сын с котом пеши, сами не зная куда. Тут кот и говорит ему человеческим голосом… Ну, так-то среди котов принят заговор молчания и принцип отрицания. Ни один кот ни за что не признается, что прекрасно всё понимает, потому что умный. Пока можешь отморозиться и прикинуться лохматым валенком, жизнь твоя легка и безмятежна, жри да спи. А вот если люди догадаются, то мигом работать заставят. Так что этот кот был среди своего племени натуральным диссидентом, предателем, нарушившим «омерту», то есть соглашение о неразглашении. Но, как станет ясно впоследствии, причины у него на это были веские. Данный представитель кошачьего племени, оказывается, имел не только лапки, но и большие амбиции, для реализации которых ему как раз и был нужен свободный, никем не занятый человек.

Итак, первым делом кот требует выдать ему сапоги и мешок. На логичный вопрос: «А нафига тебе?», велит заткнуться и делать, что велят. Поскольку коты всегда получают то, что хотят, на свет появляется герой этой сказки: Кот-в-сапогах. Сапоги, скорее всего, хозяйские, потому что откуда ещё взяться там сапогам? Так что парень остался не только без наследства, но и босиком. Будем считать это принудительной инвестицией. Что делает кот? Ловит в лесу некую дичь (вряд ли это удобнее делать в сапогах, чем без них, но сапоги ему не для этого), сует её в мешок и тащит… куда бы вы думали? Местному королю. Тот как раз объезжает владения и встал лагерем неподалёку. Откуда кот про это знает? Ну, наверное, при дворе есть какая-нибудь кошечка… Эта часть истории, как водится, покрыта туманом многозначительных умолчаний. Зато становится понятно, зачем коту сапоги — если просто кот просто притащит просто в зубах какую-то там дичь, то ему просто дадут по шее и отнимут. А если кот притопает в сапогах и достанет дичь из мешка — его, как минимум, выслушают, чего он, собственно, и добивался.

— Это, — говорит кот соразмерно кланяясь, — рекламный образец региональной пернатой фауны, предоставленный вам совершенно бесплатно от компании «Маркиз Карабас лимитед». Как перспективному клиенту с надеждой на дальнейшее сотрудничество.

Король, конечно, удивился. Не столько говорящему коту, в сказках их хватает, сколько халяве. Обычно королям у подданных всё отжимать приходится, а тут сами принесли. Необычно!

— А что, — говорит, — за маркиз Карабас такой? Нет у меня такого в списках личсостава.

— Молодой, но перспективный, — заверяет его кот, — а по налоговой ведомости его просто провести не успели. Благодарим за внимание к нашей продукции, наш менеджер с вами свяжется…

И был таков.

Пока заинтригованный король лопает халявную дичь, котище метётся к хозяину и гонит того к реке.

— Некогда объяснять, бегом разделся и в воду! Вон там, у моста.

— Это ещё зачем? Я всего месяц как после бани, считай, чистый…

— Сам полезешь или столкнуть?

— Да лезу уже, лезу! Вот навязался на мою голову…

Разделся парень, в речку залез, а кот тут же его одежду хвать — и тикать. Сначала без сапог оставил, а теперь и вовсе без исподнего, «натюрель». Тот сидит в воде дурак-дураком, не знает, что и делать. Голышом особо не погуляешь, комары сожрут и перед людьми неловко. А тут как раз и королевский кортеж. Лошади, кареты, свита, охрана, принцесса ещё, как назло, в окно пялится, как будто отродясь мужика без штанов не видала. А она, поди, и не видала — откуда ей? Сдаётся мне, на то у кота и расчёт был: показать хозяина сразу с самой наилучшей стороны. Впечатлить тем, что есть.

А тут и кот из кустов выбегает:

— Караул! Маркиз Карабас тонет!

— Да я же плавать умею… — начал было парень, но кот ему сразу когти показывает: заткнись, мол, придурок.

— Тонет-тонет! А ещё одёжу попятили! Цельный маркиз остался как есть, в чём мама родила, полюбуйтесь, каков!

Тот ладошками-то прикрывается, но ладошек на всю красоту не хватает, так что Принцесса прям наглядеться не может.

— Ну, — говорит король, — такого щедрого маркиза, который нам пожрать подогнал, как-то неловко уже в реке бросить. Типа не чужой человек, свой брат-аристократ, всё такое. Поискать, так и родственники небось общие найдутся, среди дворянства все немного троюродные.

Вытащили самозваного маркиза из реки, обтёрли, обсушили, а потом, к немалому разочарованию принцессы, и одели. С королевского плеча, потому как у того целый гардероб с собой, по должности положено. Дальше уже проще пошло, потому что человека, одетого как король, никто не заподозрит, что он сын мельника. Магия имиджа. Усадили его в карету к королю и принцессе и дальше поехали, а кот, жопа хитрая, вперёд побежал.

Бежит, а там у дороги в поле мужики осуществляют сельскохозяйственную деятельность. Пашут, к примеру, или сеют, или косят, или ботву дёргают.

— Так, — говорит запыхавшийся кот, — пейзане! Слушать сюда! Тут вскорости люди на каретах поедут, будут вопросы всякие задавать, так я вам очень, искренне, по-человечески советую: отвечайте, что это поле маркиза Карабаса.

— С фига ли? — удивляются мужики. — Отродясь оно наше было, общинное.

— Не, ну если вы не хотите налогообложение оптимизировать… Тогда, конечно, делайте, как хотите. Земельный налог, кадастровый сбор, НДФЛ, НДС, экологические, социальные…

— Нафиг-нафиг! — испугались мужики. — Пусть их маркиз тот платит… Как бишь его? Карапуз?

— Карабас! Смотрите, не забудьте и не перепутайте, а то сразу пеню начислят со времён монгольского ига!

И дальше побежал, стервец. Вот, глянь, я тут набросал в блокнотике, видишь, какой ушлый котейко?

Тут, значится, как раз и королевский кортеж подъезжает. Евоное величество велит тормозить, а затем изволит харю в окно выставить и вопросить:

— А чьё ж это аграрное землевладение такое кучерявое? В чьём владении находится? По какому кадастру учитывается?

И таким от его физиономии самодержавным духом повеяло, что мужики сразу побледнели, косы пороняли, а самые нервные и в штаны навалили. Давай с испугу хором вопить:

— Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!

Минуй нас, ради Господа, фискальная зараза!

— Неплохо, неплохо, — одобряет Его Величество. — Вы, маркиз, я гляжу, изрядный аграрий! Родина вас не забудет.

Кот меж тем, весь в мыле, чешет дальше. А там у дороги пастухи стада пасут. Коров, овец, свиней и всякого такого. Шерсть, мясо, навоз, другие продукты животноводства.

— Уф, — говорит кот, отдышавшись, — кто мне сейчас молочка поднесёт, тому ничего не будет.

Переглянулись пастухи: кот, говорящий, в сапогах… Чёрт его знает, кто за ним стоит. Лучше не нарываться. Налили мисочку парного. Котейко здоровье быстренько поправил и распоряжается:

— Сейчас тут сан-вет-мед-зоо-инспекция поедет. На предмет звероящура и свиного гриппера. Если не хотите под санитарный забой скота попасть, валите всё на маркиза Карабаса. У него везде схвачено и проплачено, а крестьянина, сами знаете, любой обидит.

— Какого карбофоса?

— Маркиза Карабаса, деревенщина! Не перепутай, а то и скотину конфискуют, и сам должен останешься!

И дальше побежал.

Ну и, разумеется, как только кареты у выпаса встали, король тут же интересуется:

— А чьё же это животноводческое хозяйство? И как у вас со здоровьем поголовья дела обстоят?

Пастухи сразу поняли, откуда ветер дует, и давай отпираться:

— Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!

Вот с этого инвестора и спрашивай ветпаспорт!

— Да у вас, маркиз, я гляжу, немалые активы!

Парень, не будь дурак, только кивает согласно, потому что, во-первых, если оседлал тигра, то крепче держись за уши, а во-вторых, от взгляда принцессы аж в паху дымится. Срам-то ему прикрыли, но у неё зрительная память хорошая.

А кот тем временем обработал птичник с курями, конюшню с конями, кузню с кузнецами, гончарню с горшками, харчевню с харчами и прочий придорожный бизнес в ассортименте. Слоган «вали всё на Карабаса» стал девизом дня. Притормозит король у обочины, только рот откроет спросить, а ему уже со всех сторон орут:

— Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!

— Ничего себе, — говорит король, — да у вас тут целый агропромышленный комплекс!

А принцесса и вовсе слов лишилась, только смотрит влажными глазами и вздыхает, как тёлка в течке. Так ей личной жизни хочется, что прямо в карете бы отдалась, если бы не папенька.

Меж тем кот добегает до финальной точки путешествия. Местная достопримечательность — замок Людоеда. Кот туда — шасть!

— Здрасьте, говорит, Ваше Людоедское. Вам котик, случайно, не нужен?

— Зачем это? — удивляется тот. — Я же людоед, а не котоед. Не люблю котов — шерсть, запах…

— Это вы их, то есть, нас, просто готовить не умеете! Впрочем, я по другому вопросу. Вы, говорят, ещё и колдун изрядный? Маг-анималист? Друид, если в другом сеттинге? Можете во всякое зверьё превращаться? Или брешут?

— Чой-та сразу брешут, — обиделся Людоед. — Ещё как могу. Это, если хочешь знать, мой личный лайфхак! Я ведь не просто какой-то там людоед, который жрёт кого попало и как попало, я кулинарный блогер и коуч здорового питания! Вот ты знаешь, что лучше всего усваиваются протеины именно своего вида? Поэтому людоедство — прямой путь к здоровью, долгожительству и отличному пищеварению! Рекомендую. В твоём случае, правда, это было котоедство.

— Нет-нет, спасибо, это очень познавательно, но как-нибудь в другой раз. А что насчёт превращения?

— О, это моя личная находка, я ей горжусь! Лучше всего поедать себе подобных в натуральном, так сказать, виде, при термообработке теряются многие полезные вещества. Но человеческие зубы, — он пощёлкал челюстями, демонстрируя, — не приспособлены для поедания сырого мяса, да и пищеварительный тракт не очень подходящий. Зато, если превратиться, например, в тигра…

Хлобысь — и вместо людоеда перед котом сидит тигр, клыки скалит.

Хлобысь — обратно человек.

— Ловко это вы, — уважительно комментирует кот.

— А то! Большая практика. Я вообще уважаю кошачьих, у них отличное пищеварение. Тигр, лев, гепард — прекрасный выбор для раннего завтрака с человечиной. Волки не так хороши, хотя, если погрызть кости, то челюсти у них что надо…

Хлобысь — волк сидит, язык вывалил.

Хлобысь — обратно человек.

— О, как приятно слышать доброе слово о родственниках! — восхищается кот. — Но неужели вы придерживаетесь чисто белковой диеты? А как же клетчатка, углеводы?

— Не стоит думать, что я какой-то там догматик! — отмахнулся людоед. — Иногда стоит разнообразить меню. Растительная пища, если ей не злоупотреблять, нормализует стул. Вот у меня и выпечка есть…

Людоед захрустел печеньем.

— А что же, — удивился кот, — вы её употребляете в человеческой форме?

— А в какой же ещё? Хищники не имеют жевательных зубов.

— Грызуны же! Вот кто идеально приспособлен к зерновому питанию! Я вас уверяю, самая обычная мышь получит от этого печенья в десять раз больше удовольствия и в сто раз больше пользы!

— Уверен? — спросил с сомнением людоед.

— Уж в мышах-то я разбираюсь, поверьте!

— Хм… Пожалуй, стоит попробовать…

Хлобысь — и на столе грызёт печенье серая мышка.

Прыг — это кот, одним движением, как они это умеют, превратился из лежащей на стуле мохнатой ленивой задницы в стремительную когтисто-зубастую молнию. Хряп — это мышка закончила свою карьеру людоеда и устремилась к новой форме существования в виде содержимого кошачьего лотка.

В общем, когда кортеж короля подъехал к воротам замка, то встречать его вышел отнюдь не людоед, а Кот-в-сапогах.

— Добро пожаловать, Ваше Величество, в скромное жилище маркиза Карабаса! — а сам парню подмигивает, «подыгрывай, ну!».

Тот не теряется — короля приглашает, принцессе ручку подаёт, она в него вцепляется и так и норовит чем-нибудь мягким прислониться. Пока кот показывал королю винный погреб и каминный зал, его дочь попросила начать экскурсию с демонстрации спальни, и к вечеру бывший сын мельника стал фактическим королевским зятем. Король, впечатлённый маркизовыми владениями, ничуть не возражал: найти для принцессы хорошего жениха всегда было изрядной проблемой для монархов, а этот как минимум сумел сразу себя показать с наиболее выгодного ракурса. А уж породнившись с королём, кот с парнем уже развернулись: проехали тем же маршрутом обратно и с каждого спросили: «Говорил, что это владения маркиза Карабаса? Ну так вот он, маркиз, здрасьте. За базар отвечать как будем?» Вскоре маркиз уже крышевал весь придорожный бизнес, все его звали уважительно «Дон Карабас», а кот при нём состоял в ранге консильери, ради чего вся эта эпопея с сапогами и затевалась.

Тут и сказочке конец, слава котикам!