Давно хотел написать пост  на тему “Коррупция, как необходимый компенсаторный механизм общественного регулирования”. Ну, то есть, набросить говна на вентилятор возбудить дискуссию на скользкую тему.

Однако тут мне кинули ссылку на уже написанный текст по этой тематике, и я, с вашего позволения, сэкономлю время. Я бы сформулировал ниженаписанное матом несколько иначе, но так тоже неплохо:

“…режим мягких правовых ограничений — это такой режим, где правила (писанное право) существуют не столько для того, чтобы они соблюдались, сколько для того, чтобы они нарушались; во всяком случае такие нарушения носят систематический характер. Неверно было бы сказать, что в такой системе правила не работают; они именно работают, но работают специфическим образом. Точно так же, как в некоторых карточных играх целью является собрать максимальное количество карт, а в других — избавиться от розданных, могут существовать такие режимы, в которых смысл правил состоит в том, что они соблюдаются, и такие, в которых их смысл состоит в том, что они по определенным правилам нарушаются. В этой системе нарушение правил носит (повторим это) систематический характер, но совершается по определенным правилам. То есть здесь существуют неформальные правила нарушения правил формальных, и это кардинально отличает описываемый режим от тех ситуаций, когда правила не соблюдаются в силу слабости институтов принуждения, как например, это было в России в первой половине 1990-х годрв. При режиме мягких правовых ограничений государство не испытывает дефицита в средствах принуждения, а тот факт, что правила нарушаются в этой системе по определенным правилам, позволяет рассматривать ее как специфическую форму порядка (устойчивого состояния), который может даже в сознании общества в качестве общественного блага быть противопоставленным нерегулируемому, хаотическому нарушению правил.

Писанные правила создаются в этой системе для того, чтобы их можно было и имело смысл нарушать. То есть они создаются так, что соблюдение правил затруднительно и является существенной издержкой, в то время как возможность не соблюдать правило дает значительные конкурентные преимущества. Иными словами, правила в этой системе создаются так, чтобы стимулировать их нарушение. В итоге вся жизнь описываемого социума строится как постоянный торг, который ведут его члены вокруг индивидуальных прав на нарушение определенных правил, каковое нарушение способно обеспечить им те или иные удобства и преимущества. Государство в лице бюрократической машины выступает в качестве своеобразного магазина, выдающего такие индивидуальные права на нарушение правил.

У каждого уровня власти есть право выдавать разрешение на нарушение определенных правил, и разумеется, чтобы выдавать такие разрешения он должен иметь полномочия, чтобы карать их несанкционированное нарушение. Это важное отличие в целеполагании бюрократии, которое необходимо подчеркнуть: уполномоченный бюрократический орган не следит за соблюдением правил, но именно карает их несанкционированное нарушение. Поэтому он не заинтересован в оптимизации регулирования и контроля; для него важно не минимизировать случаи и стимулы нарушения правил, но создать площадку торга вокруг их нарушения.

Поясним это на примере ГИБДД. ГИБДД не волнует, кто, где и в каком объеме нарушает правила дорожного движения; у ГИБДД нет задачи уменьшить теми или иными системными мерами количество нарушений, в частности, за счет снижения стимулов к нарушению правил или с помощью автоматизированных систем контроля. Для ГИБДД как ведомства важно, чтобы весь наличный состав мог быть распределен по точкам, где нарушаются правила, чтобы вести торг вокруг этих нарушений. На то, что это устроено именно так, указывает, в частности, тот факт, что ГИБДД практически не практикует патрулирование трасс и улиц, как это обычно делает полиция или дорожные подразделения полиции многих государств, а, напротив, испытывает склонность к стационарным постам. Иными словами, ГИБДД в наименьшей степени интересует контроль самого процесса дорожного движения и отслеживание тех нарушений, которые создают реальные угрозы безопасности в этом процессе (например, агрессивное и неадекватное вождение). Вместо этого служба предпочитает метод «бутылочного горлышка», контролируя в специальных местах исполнение ограниченного набора правил, лишь косвенно связанных с безопасностью движения (например, наличие документов и прав, талона техосмотра и страховки).

В целом, нарушение правил в описываемой системе осуждается и в то же время оправдывается. Наряду с формальной нормой здесь существует норма неформальная, узуальная; нарушение формальных норм считается предосудительным, но неизбежным, общепринятым и извинительным. Факты нарушения правил в данной системе не замалчиваются, но скорее пропагандируются. Важным элементом легитимации этого режима является убежденность членов социума, что нарушения правил повсеместны; возможно, оценки масштабов нарушения правил в их представлениях даже завышены по сравнению с реальным положением дел. Но такое мнение о повсеместности нарушения правил является важным способом формирования общественных стереотипов и поведенческих норм: в результате попытки не нарушать правила или требовать их изменения выглядят маргинальной или девиантной установкой, бесполезной попыткой борьбы с традицией.”

В общем, процитированного достаточно для размышления, но можно прочитать и текст целиком. Соответственно, из этого следует вывод, что данное состояние общества относится в к высокостабильным и, в целом, устраивающим самые широкие слои населения. То есть, коррупцию, конечно, никто не любит, но фактически все вынуждены пользоваться ей как удобным, а зачастую и безальтернативным инструментом. Стратегически, коррупция невыгодна обществу, но тактически придает ему множество неожиданных степеней свободы. В практическом смысле это означает, что отказ от этой системы несет такую опасность фатального дерегулирования (по крайней мере временного) всей системы общественных отношений, что, по здравому размышлению, приходишь к выводу, что игра не стоит свеч.

Во всяком случае, процесс демонтажа коррупционных механизмов обещает быть длительным, очень болезненным и чреватым обрушением общественного договора. Это, разумеется, в том случае, если подобный демонтаж вообще будет предпринят. В противном случае, он рухнет только вместе со все системой отношений, либо вследствие собственного внутреннего коллапса либо как результат фатальных внешних факторов. Во всяком случае, тут точно нет простого решения, которые так любят блоггеры народные массы. Типа “расстреливать за взятки” или нечто в этом роде. В лучшем случае не сработает. В худшем – сработает. И вот тогда-то и начнется реальный пиздец…

Только представьте себе что вдруг, завтра, какой-нибудь похмельный мудак выловит на рыбалке золотую рыбку и, вместо того, чтобы, как всякий нормальный человек, потребовать от нее фонтан с пивом, попросит: “А вот, хочу, понимаешь, чтобы никакой, нах, коррупции! Никаких взяток! Хочу, мля, чтобы все по закону! Вот прям сейчас и везде – а ну, понеслась!” Ну мало ли – может его вчера гаишники на последнее бабло развели за нетрезвое вождение, и ему теперь не на что опохмелиться и потому хочется всеобщей справедливости. Ну и рыбка – бац, – и исполнила. У нее ж голова маленькая, у рыбки-то, ей похуй. Ей на общественные отношения насрать, ей жить охота.

И вот уже все сидят в тюрьме – все, поголовно. Поскольку каждый хоть в какой-то мелочи что-то да нарушил. Техосмотр купил, налоги недоплатил, чиновника подмазал… А никак иначе – все законы заточены под коррупцию. Невозможно не нарушать. Но рыбка хвостиком махнула – и неотвратимость наказания. Суровость и даже отчасти абсурдность закона, рассчитанного под коррупцию, без нее полностью остановит всю жизнедеятельность в стране. Это как предохранительный клапан в паровозе заткнуть – пошипит-пошипит, да и ебнет. Бизнес парализован невозможностью выполнить сотни противоречивых инструкций и требований. Менты разбежались, потому что на одну их зарплату прожить нельзя. Чиновники ничем не могут управлять, потому что все управление построено на взятках, распилах и откатах. Останутся, конечно, те немногие, которые и сейчас закон почти не нарушают – то есть, самая социально бездеятельная часть населения. Ибо ничего не нарушить можно только не совершая вообще никаких телодвижений и сведя контакты с социумом к минимуму. Но и этим счастливчикам скоро станет нечего жрать, ибо сами по себе они ни к чему не пригодны.

Так что, ребяты, коррупция – она, конечно, зло, без базара. Но, если вам однажды таки попадется золотая рыбка, просите лучше пива, нуегонахуй.