Хроники Необитаемого Города

«…Наш среднестатистический современник, живя в условиях, которые его прадеду показались бы сказочным раем, постоянно недоволен. Это, с одной стороны, природное свойство нашей врожденной говнистости — всегда хотеть больше и чего-то другого. С другой — сейчас это чувство усиленно стимулируется маркетинговым прессом. Довольный человек — плохой покупатель, недовольный же пытается компенсировать свое недовольство деньгами. Купив себе что-нибудь ненужное, он на какое-то время обретет уверенность в себе и относительно душевный комфорт. Он не просто хуй с горы, а Потребитель! Хотя бы в этом жизнь удалась. Но это срабатывает ненадолго, а потом снова начинается фрустрация от того, что в глаза лезут образы Более Успешных. Тех, у кого лучше тачка, дороже бляди, и отдых не в Турции, а на Багамах. По большей части, всё это картинки из рекламы, а чуваки с тачками получше просто больше должны банку, но все равно работает, потому что аппарат верификации реальности давно сломан, да, впрочем, никогда толком и не работал, если честно.

И недовольный собой человек впадает в характерную перверсию, перекладывая это недовольство на окружающий мир. Если вокруг Плохая Страна, Плохие Законы, Злые Люди, а также прочие тлен, хтонь, депрес и безнадега, то это не он, хороший Вася, жопорукий лентяй, а Враги Виноваты. А в нормальной-то стране он бы вон на той тачке из рекламы с длинноногими блядьми оттуда же рассекал. Вопросы: «а чего ж ты не валишь в нормальную страну, Вася?», «зачем тебе крутая спортивная тачка, если ты водишь как беременная коза?» и «что ты собрался делать с этими блядьми, если хуй свой пять лет из-за пуза не видел? Поверь, он не стал за эти годы больше…» — Васе лучше не задавать. Побить не побьет, куда ему, он даже в школе не дрался ни разу, но в социалочках забанит. Потому что неприятненько.

Не социалочки породили таких Вась, они были всегда. Но социалочки дали им трибуну и аудиторию из таких же. Несущих свою никчемность, как воткнутый в жопу флаг. И эта поддержка настолько укрепляет их в своей правоте, что лузерство парадоксальным образом становится социальным мейнстримом…»

—-

Павел Иевлев. «Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год

«…капитализм (принуждение к труду голодом) перешел к посткапитализму (недопринуждение к чему-то-вроде-труда обманом). Раньше человек тяжело работал, создавая материальные ценности для грядущих поколений, чтобы прокормить себя и детей. Теперь он имитирует труд, не создавая ничего, чтобы получить то, что ему нахер не нужно. Поскольку, если он перестанет покупать, то наебнется экономика, а если продолжит — то наебнется все остальное, то нужно как-то сделать так, чтобы он покупал все больше и больше, а ресурсов тратил все меньше и меньше. То есть, и рыбку съесть, и прочие удовольствия. Вот для этого и нужны три сестры — три экономики. Шаринговая, кредитная и бестоварная. На самом деле это одна инфернальная херня о трех головах, но в общественном дискурсе принято их разделять. Хотя три этих глотки переходят где-то там, за кадром, в одну общую жопу….»

——-

Павел Иевлев. «Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год

…В отличие от «копроэкономики», которую придумал не я, «копротренд» — мой собственный термин. Он означает тенденцию с скатыванию любого благого начинания в говно. Им объясняется, почему сиквелы хуже оригиналов, почему бренды превращаются в пародии на самих себя, почему «автор уже не торт» и множество других явлений деградации антропогенного, ежедневно наблюдаемых нами вокруг себя.

Явление это совершенно естественное — один из примеров принципа возрастания энтропии. Время стирает горы в песок и превращает сериалы к третьему сезону в говно. Это, в общем, нормально. Мы и сами не молодеем, кстати. Удерживать энтропию от роста может только приток энергии извне системы, а он, к сожалению, имеет экспоненциально убывающий характер. Первоначальный, на подрыве энтузиазма толчок — и пошел спад. Устают исполнители, заебываются организаторы, соскучиваются приученные к постоянному обновлению потребители… На первый робкий запашок гниения приходят гиены-маркетологи, и за ними уже остается выжженная, покрытая слоем говна пустыня. Этот бренд/марка/автор/проект сломались, несите следующий.

Это печально, да. Но это такая, «тактическая печаль» ближнего радиуса действия. Сдохшие проекты, сериалы, бренды и сорта пива освобождают нишу для чего-то нового, и на удобрении из говна, в которое они превратились, идет в рост очередной проект-сериал-бренд. Все как в природе, где на месте сгнившего дерева растет другое. Хотя, конечно, жаль, что никогда больше не будет тойоты-семидесятки, не доснимут «Светлячок», а ботинками «катерпиллер» больше нельзя пинать кирпичи. Но уже наши дети о них не знают, а значит и жалеть не будут.

В общем, с нами будет та же фигня. Мы будем стареть, дряхлеть, глупеть, впадем в маразм и помрем. В освободившихся от нас «хрущевках» наши внуки вырастят наших правнуков, для которых мы только фотка в старом альбоме.

Павел Иевлев. «Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год

…К сожалению, я уверен, что со смертью для нас все заканчивается. Электрохимические взаимодействия нейронов мозга, составляющие память и мышление, переходят в химические реакции распада и не остается ничего, что собственно было нами. Я, правда, был бы рад верить в загробную жизнь. Возможно, когда я стану совсем старым, когда критическое мышление ослабнет, а страх смерти усилится, я смогу как-то преодолеть барьер логики и уверовать, но пока — нет.
Гипотезы о каком-то посмертном существовании, которыми в изобилии насыщена человеческая культура, напрочь лишены смысла, физического обоснования, даже гипотетических предположений о принципах реализации, и уж тем более — валидных экспериментальных подтверждений. Для них нет вообще никаких оснований, кроме страха смерти. Но он настолько силен, что перебивает всё.

Люди прекрасно умеют отрицать очевидное. Ведь практически каждый из нас считает себя приличным человеком, верно? И это при том, что подойди на улице к каждому первому и скажи: «Ну и мудак же ты, Вася! Понимаешь, о чем я?» — и он, прежде чем возмутиться и начать орать, сначала рефлекторно кивнет. Потому что понимает.

Наша жизнь во многом построена на отрицании очевидного, и наиболее яркое из них — игнорирование конечности жизни. У нас даже по максимуму не дохрена времени, учитывая сон, сидение в сортире и работу. Да еще и никто не знает, дадут ли ему докоптить до Альцгеймера с Паркинсоном, или тот мудак, обгоняющий по встречке, уже выехал. И даже те небольшие отрезки времени между унылой работой и скучными снами про нее же, которые и являются собственно жизнью, мы стараемся промотать на ускоренной, пырясь в сериалы и зависая в социалках. Мысль «а ведь я могу сегодня лечь спать и не проснуться» нам не приходит в голову никогда, хотя это чистая правда. И это непременно однажды с вами произойдет — в той или иной форме. В отличие от загробной жизни — ЭТО ТОЧНО СЛУЧИТСЯ. Но 85-90% людей в мире (это процент приверженцев хоть какой-нибудь религии) верят в загробную жизнь, и ни одна падла не верит в то, что помрет. Знает — но не верит. То есть, не бывает этим знанием мотивирована.

Да, я тоже.

Вообще не надо думать, что все тут написанное не относится ко мне. Типа все в говне, а я на белой лошади, откуда и вещаю с брезгливым ебалом. Наоборот, все в этой книге изложенное, так или иначе отрефлексировано конкретно мной. В моей жизни было множество идиотских поступков, нелепых ошибок, дурных решений, обсиров, факапов, проебов, непроизвольных подлостей и спонтанных гадостей. Если в вашей не так — ну что тут скажешь, вы охуенные. Я вами горжусь. Ну, или вы пиздите, что более вероятно. «Все врут», как говорил один довольно мудацкий, но очень харизматичный персонаж сериала. И это полбеды — лишь бы не себе.

Павел Иевлев. «Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год

Даже будучи отъявленным мизантропом, я вовсе не обязан не любить всех людей одинаково. Некоторых я не люблю с особенным удовольствием:
Уверенных, что окружающие обязаны слушать музыку вместе с ними.
Убежденных в своем праве приоритетного проезда/прохода/парковки_вторым_рядом.
Высказывающих свое ценное мнение по любому вопросу тем активнее, чем меньше они в нем разбираются…

Черт, да устану перечислять.

Вот, например, я очень не люблю всяких коучей-гуру-вебинарщиков. Особенно тех, кто «научу вас писать книги за три месяца и триста баксов». Поэтому, пользуясь случаем, испорчу им всю малину.

Итак — только сегодня! Совершенно бесплатно! Курс «Как стать писателем и научиться писать боль-мень читаемые книжки, от которых тошнит не всех».

В отличие от всех остальных курсов такого рода, все изложенное далее чистая правда, реально работает, проверено на людях, гарантирует результат, и изложено в объеме всего одной страницы текста. И я говорил, что это бесплатно? Да, совершенно бесплатно. И можете после этого плюнуть в рожу любому коучу.

1. Чтобы стать писателем надо писать. Нет, не слушать курсы и вебинары по писательской мотивации, не ходить на литературные курсы взаимного груминга графоманов, а открывать текстовый редактор и хуячить.
2. Похуй о чем. То есть вообще похуй. Рассказ, роман, повесть, фантастика, детектив, романтически-ебливая проза для девочек. Поначалу это будет такое говно, что содержание не важно.
3. Вдохновения не бывает. Если его ждать, не напишешь нихуя. Надо тупо ебошить заданное количество знаков в день, а не ждать, пока снизойдет муза. Может быть, заебанная вашим упорством, она падет пред вами в процессе. Может нет. Но свои тыщи знаков будь любезен — наколоти. Выйдет совсем хуйово — перепишешь потом. Впрочем, поначалу хуйово будет всё. Даже то, что кажется вам охуенным. ОСОБЕННО то, что кажется вам охуенным.
4. Не верьте тем, кто скажет, «норм, чувак, мне зашло». Не верьте тем, кто скажет «это говно, ты мудак, не пиши больше». Верьте тем, кто скажет: «это говно, потому и потому, а еще вот поэтому».
5. Да, это реально бесит. Но, сука, это ведь и правда говно. И то, что вас сейчас бесят отзывы и вполовину не так паршиво, как то, как вам будет стыдно за раннее творчество самому потом.
6. Если вы пишете плохо — вы не бездарный мудак. Вы просто мало тренировались. Это реально ТРЕНИРУЕМЫЙ навык, как любое ремесло. Писать плохо — вообще не проблема, все сначала пишут плохо.
7. Проблема — если вам кажется, что вы пишете хорошо. Как бы хуйово вы не писали, всегда найдется сколько-то «норм, чувак, мне зашло». Легко окуклиться среди них, собрав лояльную миниаудиторию и гордиться собой. Вот тогда вы действительно будете бездарный мудак. Его худшая версия — «бездарный мудак с амбициями».
8. Забудьте про деньги. Самое глупое, что можно себе представить — начать писать в надежде заработать. ЛЮБОЕ другое занятие принесет вам больше денег. Уборщица в «Магните» зарабатывает больше, чем абсолютное большинство писателей. А главное — она зарабатывает стабильнее.
9. Исключения есть, но никто не знает, как им стать. Я знаю кучу книг лучше «гаррипоттера», авторы которых не стали богатыми и знаменитыми как Роулинг. Гениальный Шекли умер в нищете.
10. Пишите столько, сколько сможете. В любой свободный момент, оставляемый вам работой (да, вам придется еще и работать, потому что см. выше). Пишите, пока руки не сведет на клавиатуре. Потом редактируйте, пока глаза не перестанут фокусироваться.
11. Когда это произошло — продолжайте думать о тексте. Ешьте, гуляйте, срите, мойте посуду — и все время думайте о тексте. Пока он не начнет вам сниться в кошмарах — и дальше.
12. Отчетливо вдуплите, что вы делаете это ДЛЯ СЕБЯ и только для себя. Миру не нужен еще один писатель. За тысячи лет с изобретения письменности он прожевал и высрал миллионы таких, как вы и более талантливых.
13. Ваш текст никому нахер не всрался. Мой текст никому нахер не всрался. Ничей текст никому нахер не всрался. Если брать только признанные шедевры литературы, то их все равно больше, чем может прочитать человек за всю свою жизнь, даже если будет читать за едой и в сортире (Чтение за едой и в сортире вредит вашему здоровью! Минздраву стоило бы писать это на обложках).
14. Ваш текст ничего не изменит. Мой текст ничего не изменит. Мир не меняется текстами. Все примеры, которые вам сейчас пришли в голову, просто образец подмены причины следствием — иногда текст просто попадает в резонанс изменениям.
15. Нет, никто не знает, как попасть в этот резонанс. Это просто случайность.
16. Рулит не текст, а продвижение. Самая издаваемая книга на свете — Библия, — так себе чтиво. И нет, это не пример для пункта 14. Мир изменила не она, а те, кто прикрывался ей, хуяря мечом с коня сарацинов. Мир меняют только массовые убийства, а людям похер, какой книгой их оправдывать.
17. Вы будете писать все лучше и лучше, но нравиться написанное вам будет все меньше и меньше. Это нормально.
18. Все писатели слегка ебанутые. Хорошие — не слегка. Обычная профдеформация. Это вы еще поэтов не видели…
19. Писательство сожрет вашу жизнь. Занимаясь чем угодно, выбудете непрерывно мучиться мыслью, что тратите время не на текст, а значит — тратите его зря.
20. Ваша жизнь закончится с первым удачным текстом. Дальше вы уже не субъект бытия, а отверстие для выдавливания текста на бумагу. Сфинктер информационного поля Вселенной.
21. Ну его нахуй, лучше даже не начинайте.
22. Но, если начали — см. п.1.

————————
Павел Иевлев. «Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год

«…Однажды, давным-давно, я, по своей обычной невнимательности и распиздяйству, случайно стал Гуру. Я не делал для этого ничего специального, но вдруг, внезапно, как из пизды на лыжах, объявились какие-то ебанаты, которые обменивались кусками моих текстов, находили в них какой-то ебучий сверхсмысл, и бегали за мной с выпученными, как у срущего котика, глазами, требуя, чтобы я научил их жить.

«Учитель, как нам жить?» — на полном серьезе спрашивали они. «Хуй лысый вам учитель, отъебитесь уже!» — отвечал я.
«Он сказал «лысый»!» — перешептывались ебанаты, — «Может нам всем побриться налысо?»
«Да просто будьте собой, хули вы до меня доебались-то?» — отмахивался я от них.
«Учитель, расскажи нам, как нам Быть Собой?» — тут же спрашивали ебанаты и смотрели на меня еще более тупо и жалобно.
«Да я без понятия, как вам быть собой! Я знаю только, как быть мной, но зачем вам быть мной? Это нихуя не так прикольно, как кажется…» — но, сука, ничего не помогало. Пришлось тупо съебаться. Надеюсь, со временем их попустило.

Вот вам смешно, а мне нихуяшеньки. Я знавал людей, которым такое нравится. Это были очень хуевые люди. Лично меня это пиздец как напрягло, и я дал себе слово, что, сука, никогда больше. Только балет и керамика. «Пиши, дурень, фантастику!» — сказал я себе. — «Когда на обложке написано «фантастика», то читают ее выключив мозг. Выключив, и повесив на рубильник табличку: «Не включать, работают люди!». Это безопасно, как ебаться в презервативе и без партнера».

Так что слушайте сюда, и не говорите, что не слышали — эта книга написана не для того, чтобы научить вас жить. Я не знаю, как правильно жить. Нет никакого способа «жить правильно».
Это же элементарная логика — «правильные» действия приближают нас к цели. «Неправильные» — отдаляют от нее. Но, если вы знаете, в чем цель человеческого существования, то вы либо намного умнее меня, либо наглухо пизданулись и представляете опасность для окружающих. Второе гораздо вероятнее, поэтому уберите руки от острых предметов, пожалуйста…»

————————
Павел Иевлев. «УАЗдао. Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год.

Однажды к Мастеру в гараж зашли Ханжи. Сморщив носы и оглядевшись, они сказали:

— Здравствуйте. Мы ханжи. Мы пришли вас осуждать.

— Но за что? — удивился Мастер.

Ханжи переглянулись и удовлетворенно кивнули.

— Мы слышали, вы употребили слово на букву «б», а также «ё». Не отпирайтесь, мы полдня под воротами ждали, чтобы их услышать.

— Но, понимаете, ключ соскочил… гайка… грани… резьба проёб… Ой…. — засмущался Мастер.

— Нецензурщина — это отвратительно! — сказал самый старый Ханжа, — Как грязью плеснуло! Мы вас осуждаем!

— Просто осуждаем? — спросил самый маленький Ханжонок с блокнотиком.

— Решительно осуждаем!

— Ага… Решительно… — заскрипел карандашиком тот.

— А еще у вас грязно! — брезгливо сказали Ханжи.

— Но это же… Отработка! Ветошь… Масло… — Мастер попытался загородить собой самую большую кучу хлама. — Рабочая обстановка, вот!

— Нам неприятно на это смотреть! — сказали Ханжи. — Мы категорически вас осуждаем!

— Угу… Категорически… — бубнил над блокнотиком Ханжонок.

— Так может вам и не смотреть? — осторожно поинтересовался Мастер. — Это же вы ко мне пришли, не я к вам…

— Кстати о вас, — сказала скрипучим, как ножовка по металлу, голосом Ханжица, — вы неопрятны. Мне не нравится, как вы выглядите. Борода эта… У вас грязь под ногтями! Почему бы вам не сделать маникюр? Сходить в барбершоп?

— Но… Я же работаю! Как можно работать с чистыми руками?

— Я не знаю. Мне это не волнует. Мне неприятно это видеть. Я вас публично осуждаю.

— …публично… — записал в блокнотик Ханжонок.

— Но я же не заставляю вас на меня смотреть! — смутился Мастер.

— Вы чините машины — они портят воздух и сбивают людей.

— Но…

— Осуждаем!

— Вы курите, это отвратительно! Почему мы должны нюхать ваш смрад?

— Но я же только тут… Вы сами пришли…

— Осуждаем!

— Вы выпиваете! Мы видели рюмку!

— Но кому какое дело…

— Это отвратительно, какой пример вы подаете детям?!! — рефлекторно почесал сизый нос главный Ханжа.

— Каким детям?

— Вот! — он, дыша в сторону, указал на строчащего в блокнот Ханжонка.

— Но это же вы его привели!

— Осуждаем! Осуждаем! Осуждаем! — наперебой закричали Ханжи, не давая Мастеру вставить слово.

И только Ханжица неожиданно сказала: «Уй, блядь!». И все замолкли.

— Ну ёб вашу мать, что за херня? — она смотрела на пятно отработки на дорогих туфлях. — Это же просто пиздец какой-то!

Ханжица вытащила из сумочки сигареты и нервно закурила.

— Мы ее осуждаем? — растерянно и тихо спросил Ханжонок, кося глазом в блокнот.

— Ты что, дебил? — злобно рявкнул на него Главный Ханжа, отхлебнув из карманной фляжки. — Пошли отсюда. Тут неподалеку нудистский пляж, надо осудить публичную наготу. Он, правда, за трехметровым забором, но, если влезть на сосну и взять бинокль…

Мастер смотрел им вслед, задумчиво вычищая грязь из-под ногтей отверткой.

————————
Павел Иевлев. «УАЗдао. Кредо мизантропа». Нероман ниачом. Изд. 202* год.