Самое тяжелое в работе журналиста –  это общение с чиновниками любого рода. Вот, например, на днях я общался с работниками дата-центра ГИБДД, где обрабатывают информацию с видеорегистраторов нарушений ПДД. Узнал много нового и интересного, надо сказать. Некоторая информация была для меня не то чтобы шокирующей, но, безусловно, весьма любопытной. В общем, разговор был интереснейший, статья тоже получилась превосходная – легкая, острая, с множеством интересных цифр и неизвестных фактов.

Увы, по условиям интервью, я должен был согласовать текст статьи с гаишниками. Интервью вообще всегда надо согласовывать – это важный этический и профессиональный принцип. Я чуть не пролетел со сроками – текст согласовывался несколько дней, дойдя до уровня чуть ли не министра МВД. Каждая инстанция что-то вычеркнула, и что-то дописала. Теперь смотрю на результат -  и плачу. Всё, буквально всё интересное из статьи безжалостно вымарано. “Нет, это секретная информация!”, “Нет, это не понравится начальству!”, “Нет, это может быть неверно понято!”.  Взамен неизвестный автор дописал какие-то тяжелые, как чугунное ядро, косноязычные административные периоды с номерами статей Кодекса и благодарностями губернатору за наше счастливое детство большое участие в работе ГИБДД. И фотографии тоже забраковали – тут воротничок не по уставу, тут бумажек много – подумают, что мы плохо работаем… Возражений не вызвала только фотография принтера, на котором печатают постановления о штрафах. Ее я, видимо, и поставлю…

Что делать с результатом уже и не знаю… Номер сдавать сегодня, место под статью держал до последнего. Ставить как есть? Снимать к чертям и затыкать дырку в две полосы из резерва? Так ведь они еще и обидятся…

Нет, я их в чем-то понимаю – грядущие сокращения, переэкзаменовки, переименования… На всякий случай на воду дуют. Но работы своей жалко, такой хороший был материал…

Может с полицией будет иметь дело легче?