Для меня почти любая книга Пелевина – попытка станцевать дзен вприсядку.
Пьяным.
В кабаке.
С блядями.
Под шансон.
В нынешней это особенно чувствуется.
Дополз до середины горы Фудзи, не уверен, что стоит ползти дальше.
Для меня почти любая книга Пелевина – попытка станцевать дзен вприсядку.
Пьяным.
В кабаке.
С блядями.
Под шансон.
В нынешней это особенно чувствуется.
Дополз до середины горы Фудзи, не уверен, что стоит ползти дальше.
Comments are closed.