Глава 27. Сила крови

— Почему ты просто не перестрелял их издали, идиот? — неласково спросила Геманта, когда я пришёл в себя.

Не похоже, что она как-то озабочена состоянием моего здоровья. Думаю, даже если бы из моей груди торчала стрела, рыжая не кинулась бы меня перевязывать. Но она не торчит, хотя грудь болит зверски. Я лежу на земле в каком-то погребе, тут темно, только несколько тонких лучиков света пробиваются сквозь в щели в дощатой крышке.

Ощупал себя. На груди сильный ушиб, может быть, ребро треснуло, но дырки нет, а остальное заживёт. Из нагрудного кармана достал две половинки диска. Чёрт, неловко вышло. И артефакт поломал, и ванны с пеной как-то не ожидается.

— Где мы?

— А как ты думаешь? — ядовито спросила Геманта.

— Думаю, в погребе. Нас решили сохранять в прохладе?

— Да, чтобы мы не испортились до вечернего барбекю.

— Барбекю?

— У вас это, кажется, называется «шашлык». Мясо, жаренное на палках. Палки они уже собирают. Вечером нас привяжут к столбу, обложат палками, подпалят — и шашлык готов. С ведьмами и их приспешниками тут не церемонятся.

Крошечная Кори жалобно всхлипнула в углу, я только сейчас её заметил. Видимо, ей не нравится идея стать шашлыком во имя… кого там призывал тот шаман? Искупителя? Вот, во славу его. Я тоже не в восторге.

— А с чего они тебя так невзлюбили вдруг? — спросил я рыжую. — Когда я уезжал, готовы были ноги целовать.

— Проклятый священник! Не знаю, как ему это удалось, но он меня блокировал.

— Блокировал что?

— Ты что, правда идиот? Мои способности! Ты всерьёз думал, что они просто так меня полюбили?

— Ну, может, у них культ рыжих, почём мне знать?

— Клянусь матерью, ты точно дурак какой-то. Я эмпатка-менталистка, просто приказала им меня любить. Так же, как приказала тебе найти машину и вернуться. А потом явился этот гад, и они перестали!

— Наверное, им не очень понравилось быть жертвой манипуляции. Мне, вот, совсем не нравится.

— Ну, извини, — ответила Геманта без всякого раскаяния в голосе, — так быстрее и проще. А знаешь, что ещё было бы быстрее и проще? Перестрелять этих придурков с вилами издали! Или хотя бы священника грохнуть, раз уж ты такой гуманист!

— Да, — задумчиво ответил я, — у нас, похоже, несколько разные представления о гуманизме. В мои не входит убийство священников.

— А теперь они сожгут нас на костре! Очень гуманно!

— Их можно понять. Это самозащита. Ты же ведьма, что им ещё остаётся?

— Я не ведьма!

— А как по мне, самая она и есть. Заколдовала их, заколдовала меня… на, забери свой амулет, кстати.

Я покопался в потайном кармане куртки и протянул рыжей двадцатигранную кость.

— Это не амулет, а артефакт. Никакой магии, фрактальная физика. Я не ведьма, а менталистка, никого не могу заколдовать, только слегка закодировать, смещая приоритеты.

— Как по мне, разницы никакой.

— Оставь себе, — отпихнула она мою руку. — Немного везения тебе пригодится. Может быть, дрова окажутся сухими, не будешь долго мучиться.

— Сильно ты меня закодировала?

— Достаточно, — буркнула она в ответ недовольно.

— Достаточно для чего?

— Чтобы ты не бросил нас с Кори, а вернулся.

— Я бы и так не бросил.

— Может, да, а может, и нет. Я не могла рисковать. Ты даже под кодировкой не сильно-то торопился! И, клянусь матерью, речь не только о моей личной безопасности. Если наша миссия провалится, пострадают очень многие. Кроме того, я компенсировала тебе неудобства.

— Это ещё как?

— На тебе висел отпечаток моей ауры. Ты должен был нравиться людям, вызывать симпатию и желание тебе помочь. Ничего особенного, никакого «колдовства», просто лёгкая модификация поведения — ты, сам того не понимая, вёл себя так, чтобы люди, с которыми ты сталкивался, в тебя слегка влюблялись. Это несложно, люди очень предсказуемы, и манипулировать ими просто.

— По-моему, это отвратительно. Это не компенсация, а гнусная подстава.

— А что ты так напрягся? — удивилась Геманта. — Неужели у кого-то спонтанная симпатия зашла слишком далеко? Не переживай, это временное воздействие, оно быстро рассеется.

— Знаешь, — сказал я зло, — если бы я не был предназначен для соседнего костра, то подбросил бы дровишек в твой.

— Фу ты, какие мы нежные! — фыркнула рыжая. — Да и пожалуйста. Можно подумать, мне не плевать.

Мне вот было не плевать. Я внезапно понял, почему меня, отнюдь не красавца, не умника, не отличающегося обаянием, нищего, одноногого и бестолкового, так хорошо приняла Аннушка. Это было чёртово колдунство проклятой рыжей ведьмы. И как мне теперь девушке в глаза смотреть? Впрочем, наваждение, судя по реакции туземцев, уже рассеялось, так что, думаю, всё решится само собой. Получит Аннушка сигнал со своего артефакта и даже если припомнит, кто я такой, то только удивится — какого чёрта потратила ценную вещь на какого-то мутного придурка? Сплюнет: «Чего это на меня нашло?» — и забьёт. Артефакт-то всё равно испорчен, а ради меня нет смысла бензин жечь.

Больше мы с Гемантой не разговаривали. Сидели молча, глядя в разные стороны, пока крышка погреба не откинулась на скрипучих петлях.

— Ну, вылезайте, что ли, жертвы суеверий, — сказала наклонившаяся над люком Аннушка.

***

Кабина в пикапе двухместная, на пассажирском сиденье умостились Геманта с Кори, а я ехал в кузове, на месте стрелка. Аннушка вернула на место турель, и от встречного ветра меня слегка прикрывал бронещиток пулемёта, но помогало это не очень. Машина неслась как безумная, о комфорте и нервах пассажиров водительница не думала. На голову мне водрузили танкистский шлем с наушниками, но без микрофона, поэтому я так и не узнал, что там случилось с туземцами. Когда мы вылезли из подвала, аборигенов вокруг не было, ни живых, ни мёртвых. Вещи наши нашлись в доме, включая винтовку, а вот невезучий лендкрузер обрёл свою последнюю стоянку — его раздолбали и сожгли. Объяснять Аннушка ничего не стала, погрузились в «Чёрта» и рванули.

Поговорить время нашлось только на привале. Я отозвал Аннушку в сторону и рассказал ей всё — благо, ментальный запрет, наложенный на меня Гемантой, исчез вместе с «аурой обаяния».

— Так ты из-за этого такой надутый? — рассмеялась она. — Я с тебя угораю, солдат. Под тебя уже костёр разложили, а ты сидишь и паришься, что обманом прокрался ко мне в койку?

— Ну… — растерялся я, — ты говорила, что сама не понимаешь, почему…

— Да брось ты, — отмахнулась Аннушка, — сначала я и правда напряглась, с чего это из меня неадекват попёр, но потом сообразила и успокоилась. Я раньше встречалась с кайлитами.

— То есть то, что Геманта меня заколдовала, или как там это называется, никак не повлияло?

— Разумеется, повлияло! Запоздало доперев, что на тебе глубокий, как отпечаток жопы в снегу, след кайлитского воздействия, я не могла не заинтересоваться, где ты мог встретить живого кайлита. И разумеется, догадалась, откуда ветер подул. Эй, рыжая, ты же дочь Меланты? Похожа на маму, кстати.

— Вы знали мою маму?

— Я знала её мужа. Возила как-то раз. Когда за Основателями гонялся весь Мультиверсум, только я оказалась достаточно отмороженной, чтобы доставить Меланту туда, где они прятались. А потом отвезти обратно. Она предлагала им убежище, они не согласились и правильно сделали. Но твоя мама, надо сказать, была умной и даже весьма правильной — для кайлитки, разумеется. Готова была рискнуть собой ради других. Жаль, ты не в неё пошла.

— Я тоже, — сказала Геманта, надувшись, — ради других. А вас я помню, видела в детстве. Вы та самая Аннушка.

— А ты одна из рыжих бесенят Мелантиного выводка, вас было слишком много, чтобы запоминать, я вас и сосчитать-то ни разу не смогла. Значит, подросло-таки поколение новых кайлитов. И что же тебя понесло в Мультиверсум, Геманта Мелантовна?

— У нас с Кори важная миссия! Вы должны нам помочь её выполнить, понимаете?

— Ты серьёзно? — расхохоталась Аннушка. — Вот так? Мне? Эй, рыжик, если ты ещё раз попробуешь на мне своё кайлитское вуду, я тебя отшлёпаю!

— Какая наглая молодёжь пошла, — сказала она мне, — вообще берегов не чуют.

— То есть на тебя её колдунство не действует? — уточнил я.

— Если не застать врасплох, то нет. Меня даже мамаша её не смогла обаять, хотя пробовала. Так что перестань так напрягаться, солдат, я тебе дала не из-за происков этой рыжей дурочки. Просто порыв, у меня бывает. Не бери в голову, это…

— …ничего не значит, я помню. Прости, что сломал твой маячок. Я не специально.

— Да хрен с ним. Я не сомневалась, что кайлитка доведёт тебя до беды, и в любом случае собиралась на неё посмотреть, так что метнулась до Терминала, заправилась и сразу поехала. Если в Мультиверсуме снова появились кайлиты, это, знаешь ли, не просто так.

— А что за наводку тебе дали? Как ты меня находишь?

— Кровь. Твою. Она лучше всего. Другие жидкости тоже работают, подружка моя, например, просто трахалась с теми, кто был ей нужен. Но кровь есть кровь. Не знаю, откуда твоя кровь у заказчика, — маленькая такая стеклянная пробирка с красной пластиковой крышечкой.

— Понятно, — сказал я мрачно, — а нам говорили, что это анализ на аллергены или типа того… Необходимо, мол, любому сталкеру, без этого заданий не видать…

Эту информацию надо переварить. Если Злобный — а доступ к крови был именно у него — действительно сильно захочет меня найти, то у него, оказывается, есть такая возможность. А я, между прочим, всё ещё не отработал аванс. Вот он, мой груз, сидит у костра, губки дует.

***

Аннушка не против доставить кайлитку туда, куда ей надо, и тем закрыть мой заказ. Ей очень интересно, кто там её ждёт и зачем. Но беда в том, что мои заметки по маршруту не говорят курьерше ни о чём, а я не знаю, как к нему привязаться. Чтобы найти конечную точку, надо сначала найти хотя бы одну промежуточную — то есть срез, в котором я был и от которого можно идти дальше. Увы, наши с Аннушкой системы координат совершенно не совпадают. Она может доставить меня куда угодно, но я не могу объяснить, куда мне надо.

Геманта раскрывать подробности своей миссии категорически отказалась. На всех разобиделась, на просьбу «больше не воздействовать» ответила: «Да кому ты нужен?» — и легла спать у костра, обнявшись со своей мелкой спутницей.

Аннушка попросила у меня посмотреть артефакт — ту самую двадцатигранную кость. Рыжая её назад не требовала, ну, и я не стал больше предлагать. Будем расставаться насовсем, верну. Покрутила в руках, хмыкнула, отдала обратно.

— Так вот, значит, как ты выиграл.

— Деньги были нужны.

— Я говорила, что с древними артефактами лучше не связываться?

— Ты говорила, что «ну их в жопу».

— Именно. Вот тебе отличный пример — выиграть ты выиграл, но не столько денег, сколько проблем. Костлявая с её синеглазым караваном — только начало, я тебя уверяю. Теперь вот кайлитка ещё…

— А что не так с кайлитами?

— Скажем так, некоторое время назад их расу зачистили под ноль, и не без причин. Её мать, Меланта, выжила чудом. Скорее всего, она вообще оставалась единственной кайлиткой в Мультиверсуме, но, как видишь, даже это не помогло — снова расплодились.

— Как же она смогла одна расплодиться?

— Даже не спрашивай, долгая история.

— И за что их так невзлюбили?

— А ты как думаешь? Тебе понравилось, как эта рыжая с тобой обошлась?

— Совсем не понравилось.

— Вот и остальным тоже. Кайлиты — рассеявшаяся по Мультиверсуму раса, как грёмлёнг. Их мир пережил коллапс, они попытались захватить власть в чужом, началась резня… Закончилось тотальным геноцидом расы. Никто не любит, когда им манипулируют.

— Ты забыла сказать, — буркнула Геманта, — что кайлитов вынудили. Что с ними обращались, как с животными. Что им запрещали размножаться без разрешения. Что им…

— О, не спишь? — перебила её Аннушка. — Я ещё много чего не рассказала, да. Кучу подробностей, которые никого не красят. В этой истории вообще все хороши.

— Я знаю, — ответила рыжая мрачно. — Но теперь можно всё исправить.

— Глупости, девочка. Ничего никогда нельзя ни исправить, ни воскресить, ни вернуть. В Мультиверсуме полно говённых раскладов, но знаешь, что ещё хуже?

— Что?

— Пытаться что-то «исправлять». Это всегда приводит к новой крови, без исключений. Кажется, тебя уже пытались убить, верно? И твой первый спутник погиб?

— Да. И я не хочу, чтобы он погиб зря!

— Вот об этом я и говорю, — вздохнула Аннушка. — Это ваше «не зря» всегда означает, что умрёт кто-то ещё.

Я мысленно согласился, с войной ровно та же фигня. Чтобы «ребята погибли не зря», всегда должны погибнуть другие ребята. Как правило, в гораздо большем количестве. Но остановить набирающую обороты мясорубку невозможно, потому что выйдет, что «всё было напрасно». Нет, я не знаю хорошего решения. Потому что его просто нет. Если бы я верил в каких-нибудь богов, то решил бы, что они просто любят пить нашу кровь, и пока не напьются, не останавливаются. Но я не верю. Сами хороши.

Посовещавшись, решили, что для начала вернёмся на Терминал. В первую очередь потому, что это одно из самых безопасных мест на Дороге. На Геманту охотятся и чуть не убили, на Аннушку охотятся и чуть не убили, а вот со мной непонятно. Вряд ли я такой значимый человек, чтобы открывать на меня охоту. То, что кто-то подсунул Аннушке мою кровь, связано скорее с попыткой найти через меня кайлитку, чем интересом к моей персоне. Тем не менее, на Терминале Геманта в относительной безопасности, а у меня есть некая идея, как добраться оттуда до нужного места.

***

На Терминале мы не встали на парковку и не пошли к главному входу — машина объехала комплекс и зарулила во внутренний дворик. Ворота перед ней открылись сами собой — это, вероятно, означает, что Алина уже в курсе.

— Тебе нельзя показываться с Кори, — инструктировала Аннушка Геманту. — Она слишком приметная. О чём Меланта вообще думала, отправляя вас вдвоём?

— Кори не может надолго оставаться без меня, она страдает. И мне без неё будет плохо.

— Тем не менее, хотя лет прошло много, кто-то может и вспомнить, у кого были эмосимбионты. Нам совершенно ни к чему, чтобы прошёл слух о возвращении кайлитов. Если будешь выходить из номера, выходи одна. А ещё лучше, сиди там. Я попрошу Алину, чтобы еду вам приносили.

— Мне это не нравится! — надулась рыжая. — Я двадцать лет просидела на Эрзале с матерью, я хочу всё-всё посмотреть! Мама говорила, про нас все давно забыли.

— Девочка, я тебя уверяю, в Мультиверсуме есть люди с хорошей памятью. И Терминал как раз то место, где их можно встретить. Так что послушай меня и посиди тихо, пока взрослые пытаются решить твои проблемы.

Я посмотрел на мрачно-упрямую веснушчатую физиономию девушки и подумал, что педагогическими талантами Аннушка не богата. Геманте около двадцати, она прожила эти годы в какой-то глуши с матерью, вырвалась на свободу с «великой миссией»… А ей: «Заткнись и иди в свою комнату». Я бы в её возрасте не послушался.

У меня уже нарисовался план, как сбыть с рук этот сомнительный рыжий груз, закрыть заказ на доставку и убрать мишень со спины. На Терминале есть кросс-локус, а те, кто ходит через них, передвигаются примерно по одним и тем же маршрутам. Если я им воспользуюсь, то рано или поздно окажусь там, где смогу привязаться к последовательности проходов, которую мне выдал покойный синеглазик, а значит, дойти по ней до конечной точки. Тащить с собой Геманту с Кори не буду, на кой чёрт мне такой капризный балласт? Оставлю на Терминале с Аннушкой. Она может найти меня где угодно, вот пусть и привезёт их сразу на место.

Правда, план оказался не без изъянов.

— И как я, по-твоему, узнаю, что ты добрался? — спросила резонно Аннушка.

— Ну, я тут подумал… Вдруг у тебя ещё один маячок есть?

— Да ты в курсе, сколько такой стоит?

— Нет. Но ты мне сейчас расскажешь, да?

— Чёрт, солдат, раньше «таблеток», говорят, было дофига, но тех времён даже я не застала. Их выгребали из Цитаделей Ушедших упаковками по сотне штук, ими мало кто умел пользоваться, поэтому никому они особо не были нужны. Только они же одноразовые! Время прошло, «таблетки» кончились.

— Все?

— Нет, не все, — буркнула Аннушка недовольно. — Я девушка запасливая. Но, знаешь, на Мелантиных рыжих отпрысков не напасёшься. Плодовитая дамочка. Серьёзно подошла к задаче возрождения расы.

— Они правда так опасны?

— Я не специалист по кайлитам. В какой-то момент они слишком всех напугали, чтобы выжить, но я знаю ту историю только с чужих слов. Я знакома с Мелантой, она не тянет на угрозу Мирозданию. Но кто знает? Раса, способная к ментальному контролю, всегда будет выглядеть подозрительно для потенциальных жертв, хотя, как по мне, их опасность преувеличивают. Кайлитов в Мультиверсуме были тысячи, но никакие суперспособности не помогли им спастись от геноцида. Если люди всерьёз кого-то испугались, я тому не завидую, солдат. Умения и упорства нам не занимать. Ладно, — вздохнула она, — так и быть. Бери. Постарайся не сесть на неё случайно.

Аннушка протянула мне диск «таблетки».

— Спасибо. Я ценю.

— И зря. Тут вообще не в тебе дело. Я просто хочу выяснить, какое место в картине событий занимают внезапно возникшие из небытия кайлиты. Геманту сопровождал корректор, и мне это чертовски не нравится. У Конгрегации есть опыт сотрудничества с этой расой, и некоторые его моменты были, мягко говоря, этически неоднозначны. Если это их инициатива — я бы хотела знать, в чём она состоит. Если не их, тем более. Я даже не знаю, что меня больше пугает: корректоры, действующие по воле Конгрегации, или корректоры, действующие самостоятельно…

— Если это был корректор, то почему он сам не доставил девчонку куда нужно?

— Скорее всего, боялся, что выследят. Синеглазые глубоко взаимодействуют со структурой Фрактала, и их можно найти по вносимым искажениям. В отличие от вас, проводников — вы просто лазите в чужие дырки. Чтобы кого-то доставить незаметно, проводник подходит лучше всего. Ну, если меня не считать.

— Да, наших часто нанимают для доставки. Но их ведь всё равно вычислили, раз киллер добрался?

— Это ещё одна странность. Убийца с артефактной винтовкой? Даже для профессионального охотника за головами дороговато. Чем дальше, тем больше мне кажется, что всё происходящее как-то взаимосвязано…

***

У Кройчека сегодня праздник — ушлый грёмлёнг наконец-то продал кому-то ту самую багги. «Кто-то» — это я. Конечно, транспорт часто можно найти по пути, причём совершенно бесплатно, но мне на моей культяпке это как-то не с руки. То есть не с ноги. Квест «Найди машину» я недавно прошёл для Геманты, и повторять его что-то не хочется. Проще заплатить и с самого начала иметь колёса под жопой. Тем более, что Кройчек согласился принять багу обратно, если я её верну. Конечно, за вычетом «амортизации» и платы за аренду. Так что, если в следующий кросс-локус она не пролезет, то я почти ничего не потеряю.

Двигатель баги — литровый оппозитный воздушок, четырёхцилиндровый, бензиновый, четырёхтактный. Из-за оребрения цилиндров и коротких выпускных труб весьма шумный. Всё остальное сварено из труб, экипаж полностью открыт окружающему миру во всём его погодном многообразии. Зато машинка узкая и, судя по зубастым колёсам, проходимая. Это сильно повышает шансы не бросить её на середине маршрута из-за того, что не пролезла.

Залил бак, повесил две запасных канистры, прокатился туда-сюда по пустоши вокруг Терминала, освоился. Комфорт — как на табуретке скакать, но лучше, чем пешком. Закупил упаковку пайков и походную мелочёвку, утерянную вместе с лендкрузером — спальник, котелок и всё такое. И счёл себя готовым к приключениям.

— Пойдём, откроешь мне ворота, — попросил я Кройчека.

— Без проблем, — согласился тот. — Счастливого пути. Но учти, если багу вернёшь, за каждую царапину вычту! Мне краску караванами доставляют. Знаешь, какая у них наценка?

— Да понял я, понял. Потому и заплатил вперёд полную цену.

— Тоже мне, полную, — недовольно бухтит грёмлёнг, направляясь к закрытому боксу, — разве это цена вообще? С такой торговлей я скоро по Мультиверсуму с протянутой рукой пойду…

— Слушай, — спросил я, — с этой стороны ты открываешь, я понял. А если оттуда кто-то придёт, а ворота закрыты?

— Там изнутри кнопка есть. Я бы и с этой не запирал, если б не рейдеры. Дикий народ! Так и норовят везде сортир устроить…

Моя багги уже стоит носом к боксу. Я сел, протянул руку к кнопке стартера, и тут внутри знакомо ёкнуло — проход открылся. И открыл его не я, Кройчек с ключами ещё даже до двери не дошёл. Я завёл мотор и предусмотрительно сдал назад. Вовремя, электрические ворота поползли вверх. Оттуда выкатился большой внедорожник.

Я освободил ему выезд, но машина, выехав из гаража, остановилась. Открылась пассажирская дверь, на асфальт парковки легко спрыгнул тот самый высокий блондин, которого я в «Хранителей» обыграл.

— Здравствуй, Кройчек, — сказал он. — Давно не виделись.

— Привет, Андрей, — ответил тот смущённо. — Быстро ты откликнулся.

— Предпочитаю горячие следы, — блондин пожал руку грёмлёнг. — Спасибо, что сообщил.

— Так это ж я… Завсегда…

— О, и вы тут! — кивнул мне прибывший. — Тесен Мультиверсум. Впрочем, как всегда. Отбываете?

— Да, — кивнул я, обмениваясь с ним рукопожатием, — как там дорога?

— Смотря куда направляетесь.

— Хотя бы пара ближних срезов…

— О, за это не беспокойтесь, проедете без проблем. Я слишком ленив и не люблю приключения, так что прокладывал оптимальный маршрут.

— Так это вы открыли тут проход? — удивился я.

— Да, есть такое дело. Терминал — слишком важная точка, чтобы не обеспечить себе сюда дверцу. Но я не против, когда ей пользуются другие, это укрепляет пути.

— А как это — открывать проходы?

— О, понятный интерес! — засмеялся Андрей. — Но это не то, что можно объяснить словами. Если у вас есть к тому склонность, однажды поймёте сами. Ну, или жизнь заставит. Ладно, рад встрече, но мне пора, надо снять номер у добрейшей Алины.

— Поставь машину на парковку и подходи в лобби, — сказал он сидящему за рулём сыну, а сам пошёл к зданию Терминала пешком.

— Так вы знакомы? — спросил я Кройчека.

— И чертовски давно, — кивнул тот. — Но это не твоё дело. Так что, едешь?

— А как же, — ответил я. — Непременно.

И заехал в бокс.